|
Друзья форума · Гостевая книга ·
Личные сообщения() ·
Новые сообщения ·
Участники ·
Правила форума ·
Инструкции ·
Поиск ·
RSS
|
"Александр Волокитин – Певец с большой буквы"
|
|
| neptunov | Дата: Понедельник, 04.06.2012, 12:31 | Сообщение # 1 |
 Гетман
Группа: Администраторы
Сообщений: 803
Статус: Offline
| АЛЕКСАНДР ВОЛОКИТИН – ПЕВЕЦ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ
Наше знакомство с Волокитиным произошло где-то в середине ноября 1994 года. Как сейчас помню его могучее, широкое борцовское тело, мощные руки и рельефное, будто выбитое из гранита, серьёзное лицо. Он стоял возле метрополитеновского эскалатора станции «Алексеевская» в ожидании Сергея Лепешкина и Дмитрия Хардина. Вот- вот они должны были приехать.
До этого момента Волокитина я видел только на фотографии, которую мне показал Лепешкин и поэтому некоторое время стоял в стороне, сличая по памяти однажды увиденное фото с оригиналом «Кажется он, - решил я про себя и подошёл, несколько робкой походкой, к могучему гиганту.
-Вы случайно, не Александр? – спросил я. Повернувшись ко мне всем корпусом тела человек ответил утвердительно.
-Меня зовут Яша, - представился я, протягивая оппоненту свою худощавую руку, которая тут же утонула в его широкопалой ладони. – Я друг Сергея Лепёшкина.
-Что то он задерживается, - раздосадованно заметил Александр и, обнажив мощное запястье, посмотрел на электронные часы. – Мне не нравится, когда кто-то опаздывает потому, что сам не опаздываю никогда. Всегда приезжаю на 10 – 15 минут раньше назначенного времени.
Мы немного помолчали и каждый думал о чём-то своём.
-Вы слышали мои записи? – прервав мхатовскую паузу спросил Волокитин. – Сергей какие-нибудь концерты ставил?
-Да, послушал несколько вещей, - ответил я.
-Ну и как, понравилось?
-Понравилось, весьма своеобразно и голос звучит достаточно профессионально.
-Вы, наверное, где-нибудь учились?
-Специально вокалу не обучался. Провёл несколько лет в музыкальной школе по классу гитары и аккордеона. Бросил. Играл в различных рок-группах и выступал, как вокалист. У меня есть немало записей тех лет, где я исполнял хэви-металл, треш, панк- рок…
Мне припомнилось несколько песен, спетых Волокитиным в хард-роковом стиле. Запись, правда, была некачественной, слов, подчас, не разобрать, но общее впечатление от этих произведений сложилось весьма хорошее.
От темы творчества Волокитина мы плавно перешли к разговору о Северном. Знакомый Волокитина, некий Попов, взял на себя смелость экспонсировать весь проект будущей книги об Аркадии Дмитриевиче. Материал для книги к тому времени был уже готов, но все упиралось в деньги, а потому Александр интересовал меня прежде всего, как непосредственный участник этого мероприятия.
Забегая вперед – скажу: книге, так, и не удалось выйти в свет. Попов оказался несостоятельным спонсором и, спустя какое-то время, о своих обещаниях вообще забыл. Я, со своими друзьями-товарищами, пытался напечатать хотя бы сотню экземпляров, но дальше десяти черновых вариантов дело не пошло. Так и лежит теперь этот «буклет» без дела, в ожидании лучших времен. Может быть найдётся действительно заинтересованный человек, который опубликует книгу об Аркадии Северном.
Но вернёмся в ноябрь 1994 года.
Спустя какое-то время, наконец-то, появились Дмитрий Хардин и Сергей Лепёшкин и оба, что называется, «под шафе». Хардин, в те годы, поддавал крепко и пил всё подряд: водку, вино, самогон, вплоть до одеколона. Я и сам, грешным делом, увлекался этим, поскольку не находил иной формы самовыражения. Но, слава Богу, образумился, остепенился, и на данный момент практически не пью.
От метро мы все вместе двинули прямо к Лепёшкину домой. По дороге вспоминали некоторые выражения Северного из записей его устных рассказов типа «Тётя Маша – крыса ты ебучая» и смеялись, чуть ли не до упада. Весело всё это было.
В тот самый день выпито нами было немало. Дома у Лепёшкина мы слушали записи Волокитина, а потом «мэтр» взял в руки гитару и ублажал наш слух своим легендарным «блэкморофским» исполнением. Пел, в основном, песни из репертуара Северного, поскольку на тот момент этот певец полностью завладел его сердцем и душою. Не охладел он к Северному и на сегодняшний день, по-прежнему, продолжает исполнять его песни. Может быть только сменил манеру «под Северного» на свою собственную, раз и навсегда усвоив одну бесспорную истину, что «нельзя делать под Маяковского нужно делать под себя».
За окном квартиры Лепёшкина давным-давно стемнело, да и сам хозяин мирно почивал на палатях, посапывая и похрапывая во сне, а Волокитин (этот непреклонный Волокитин!) продолжал петь песни. Меня всегда поражала и продолжает поражать его творческая неутомимость. Он может петь часами без устали, лишь делая короткие паузы, чтобы смочить горло водой или пивом. Недаром Эдуард Успенский на записи «Гавани» (В нашу гавань заходили корабли) сказал о нём буквально следующее: «От этого человека пышет здоровьем и энергией» и спросил, чтобы удостовериться «Вы, каким-нибудь видом спорта занимались?». «Борьбой», - смущенно ответил Александр и покраснел.
Мы ещё вернёмся к теме борьбы Волокитина за место под солнцем, а пока вернёмся обратно в квартиру к Лепёшкину.
Было уже довольно - таки поздно что-то около 11 часов вечера, когда мама Сергея вежливо попросила нас покинуть гостеприимное жилище, не менее гостеприимного хозяина. Не спеша собравшись, мы с Сашей ушли (Хардин ушёл немного раньше) и направились ко мне домой. Ему хотелось посмотреть фотографии Северного из моей коллекции. Мы шли по вечерним улицам Москвы и говорили о Северном и его песнях, о трагически сложившейся судьбе маэстро и естественно о предстоящей поездке в Питер.
-Нужно собрать побольше материала для книги, - убеждал меня Волокитин. – Может быть отыщутся какие-нибудь неизвестные фотографии Северного.
-Фотографии, может быть, - парировал я, - а что касается информации, то больше того, что рассказывал Маклаков, Раменская и Калятин вряд ли удастся нарыть.
-Ты пойми, - продолжал Волокитин, - что главное даже не само интервью, а факт его запечатления на видеопленку.
Тут я должен немного прояснить ситуацию. У Александра был знакомый «коллекционер», с которым они сошлись опять же благодаря А.Северному. Коллекционера, именуемого в дальнейшем как Александр Ширявский, интересовало все, что было связано с именем подпольного менестреля: записи, информация, фотографии и прочее. Интересы эти, впрочем были чисто коммерческие, что в конечном счете повлияло на его решение выгодно продать всю фонотеку Северного – 60 – 70 концертов. Поскольку Ширявский был предпринимателем и не любил выбрасывать деньги на ветер он сразу же смекнул, что поездка в Питер может принести ему кое-какой доход и поэтому сразу же согласился ввязаться в эту «авантюру», взяв на себя обязательства снимать на видео все интервью.
Честно говоря, если бы не видеосъёмка, то вряд ли я еще раз рискнул бы поехать в Ленинград. Предыдущие «творческие поездки» всякий раз оставляли после себя неприятный осадок, поскольку результатом этих путешествий как правило были головная боль похмельного синдрома, угнетённое и подавленное состояние, а так же впустую потраченное время и деньги. Сергей Лепёшкин в своё время об этом написал: «Назад пустые едем – то есть, - ни материалов, ни кассет». И верно, кроме очередного интервью с теперь уже покойным Калятиным, где он в третий или четвёртый раз вспоминал историю о первой встрече с Северным, мы в Москву больше ничего не привозили. Ни фотографий Северного, ни его записей. Именно этим, и только этим было вызвано мое нежелание ещё раз пройтись по «местам боевой славы». Но перспектива быть запечатленным на видеоленту (в 94-м это еще было редкостью) пленило меня и, скрипя сердцем, я согласился.
-Ты не волнуйся, - успокаивал меня Волокитин, - я смогу разговорить Маклакова и Раменскую, вместе с Калятиным. Они всё, что помнят мне выложат - вот увидишь. В этом плане я человек дотошный.
Что верно, то верно! Дотошность Волокитину не занимать. Помню, как покойная Лидия Валентиновна – мать Раменской – торопливо уходила от него на кухню своей питерской квартиры. А Саша невзирая на это, продолжал осыпать её вопросами о житие-бытие Северного на улице Олега Кошевого. Крутая старуха даже не могла вспомнить (или попросту не знала) об основных фактах жизни «голодранца», а он добивался от неё подробностей по поводу того, во что был одет Северный и какие сигареты курил.
«Спроси у неё какой туалетный бумагой пользовался Северный, - подколол я, - этот факт для истории чрезвычайно важен».
«Пойми, - безо всякой обиды отвечал тот, - любая мелочь сейчас очень важна. Она может добавить что-то новое к собирательному образу человека. Из мелких деталей складывается характер…»
Помню, как он внимательно всматривался в подаренные мною фотографии Северного. Пытался по мелким деталям одежды и выражениям лиц людей, запечатлённых на фото хотя бы приблизительно отгадать дату снимка. Сопоставляя, совершенно разрозненные факты из биографии певца, которые ему были известны, с увиденным на фото он проводил параллели и делал из этого свои собственные выводы. Как бы со стороны наблюдая за Александром мне в голову закралась мысль об одержимости этого человека. Одержимость в лучшем понимании этого слова. Одержимому, порой, бывает гораздо легче жить на свете, поскольку кроме предмета своего вожделения он вокруг себя ничего не замечает. Недаром я говорил о Волокитине как о борце за место под солнцем. Его одержимость помогает ему выжить и оставаться на плаву в этом бурном течении реки, имя которой – жизнь. Одержимость в творчестве не дает ему сложить руки и безвольно пасть духом. Планомерно, - день за днём он оттачивает своё исполнительское мастерство, обогащая собственный талант калорийными удобрениями духовной одержимости. Он борется за жизнь, преодолевая творческую опустошенность и депрессию. Он подобен буревестнику, который в самый лютый шторм отчаянно борется со шквальным ветром и чёрными барханами волн. Пусть вас не смущает подобное сравнение, но всё это действительно так.
В середине декабря того же года и состоялась поездка в Ленинград. Не поднимается рука написать Санкт-Петербург, потому как не соответствует пока ещё этот город данному названию. Впервые побывав там в октябре 1990 года Питер показался мне самым красивым историческим памятником на свете. Но по мере того как часто приходилось в нем бывать мнение это изменилось; я стал замечать разбитые дороги, ветхие, давно не ремонтируемые дореволюционные здания, допотопные, устрашающие своим грохотом советские трамваи и конечно же метрополитен, вызывающий подавленность своей угрюмостью. Не в обиду будет сказано ленинградцам, но трудно приезжему человеку жить в таком сером, неприветливом городе.
Волокитина, казалось, мало интересовала историческая архитектура Ленинграда, а Ширявский и вовсе ее не замечал. Впрочем, мы были поглощены несколько иными мыслями о предстоящих встречах с С.И.Маклаковым; Д.Калятиным и его супругой Софьей Григорьевной; В.Мазуриным; В.Шмагиным; В.Мирановским и естественно с легендарным Колей Резановым (Братом Жемчужным). Сразу же скажу, что с большей частью людей из этого списка встретиться не удалось. По самым разным причинам.
Мы прокатились на троллейбусе по Невскому проспекту, чтобы ребята могли ознакомиться с основными историческими достопримечательностями «колыбели революции», потом вошли в метро и взяли курс на намеченную заранее станцию. Перво-наперво нужно было посетить могилу Северного, чтобы окропить её слезами горечи и скорби. Александр Владимирович прямо таки горел желанием спеть на погосте своего кумира «Сладку ягоду». «Эта песня, - часто повторял он, - подчеркивает всю трагичность жизни и смерти певца. Это его коронная вещь».
Я пишу эти строки, а перед глазами встает образ коленопреклоненного Волокитина, который перебирая занемевшими от холода пальцами струны гитары протяжно, и, вместе с тем, душевно пел: «Сладка ягода в лес поманит. Спелой свежестью удивит. Сладка ягода – одурманит, горька ягода – отрезвит». Какой пассаж, какое великолепие!
Часто размышляя над феноменом исполнительского мастерства Александра, я всё чаще прихожу к выводу, что песня для него вовсе не продукт производства, который надо долго и упорно лепить из отдельных частей. Песня это часть его самого может быть даже большая его половина. Она пробуждается в нём в тот самый час, когда душа рвётся наружу, а сердце теснит грудь. Когда необходимо выразить свои чувства при помощи звуков, соединенных в отдельные ноты. И тогда на свет появляются такие шедевры, как «Сладка ягода», «Желтый ангел», «Бомжихи», «Бедный студент» и другие.
После посещения Ленинградского Крематория, на котором и находится могила подпольного менестреля всей группой мы направились к Маклакову брать у старчи интервью. Приём со стороны хозяина был самым тёплым и радушным. Сергей Иванович, как ни странно, на этот раз оказался более разговорчивым и поведал такие детали из жизни Северного, о которых раньше умалчивал или попросту делал вид, что ему об этом ничего не известно. Но более всего меня удивил тот факт что у Маклакова появились записи Северного, которых и быть не могло, ведь спустя два – три года после трагической смерти певца он распродал всю свою коллекцию друзьям и знакомым. Причём не какие-нибудь копии, а оригиналы!
В апреле 2000 года, когда мы всей нашей творческой группой, но уже без Ширявского (был Костя Беляев, Сергей Лепёшкин и Алик Васин) вновь собрались в Ленинграде на могиле Северного отметить 20-летие со дня его смерти, Николай Иванович Корниенко рассказал, что всю свою коллекцию Маклаков переписывал с его копий, а несколько лент попросту подменил. На этой почве у них разразился конфликт, который продолжается и по сей день.
Маклакова мы покидали с чувством глубокого удовлетворения. Даже доселе зажатый и серьёзный Ширявский уходил от Сергея Ивановича с лёгким сердцем и натянутой, дежурной улыбкой на устах. Ему очень понравилась аппаратура старца и когда мы в лифте спускались вниз он сказал: «Классные аппараты у Маклакова, я таких даже в каталогах не видел».
Аппаратура – аппаратурой, но что касается профессиональных качеств Сергея Ивановича, как звукорежиссёра или если хотите «инженера по звуку», то здесь вопрос весьма спорный. У Волокитина я много раз слышал записи Северного, которые делал (копировал) Маклаков. Некоторые концерты звучат довольно таки сносно, а большинство – то глухо, то с помехами, вызванными тем, что плёнку писали на быстрой скорости. Я больше, чем уверен: на лентах Корниенко эти самые концерты имеют более высокое качество, хотя может быть я ошибаюсь.
От Маклакова мы сразу же отправились к Раменским, встреча с которыми уже заранее была обговорена. Вообще-то правильно было бы называть хозяев квартиры на улице Олега Кошевого не Раменскими, а Соколовыми, поскольку мать Елены Михайловны – «крутая старуха», как ее обозвал Д.М.Калятин – в девичестве – Соколова.
Лидия Валентиновна хоть и была рада высоким гостям из Москвы, однако, на вопросы отвечала крайне аккуратно и взвешено. На большую часть вопросов давала либо отрицательные – типа «не знаю, сказать не могу» - либо уклончивые ответы. Ну а её дочка – сестра Е.М. Раменской, - хоть и была еще в здравом уме и светлой памяти к вышесказанному тоже ничего существенного добавить не могла. И как ни старался Волокитин, как из кожи вон ни лез, ничего нового узнать так и не удалось. А Ширявский в этот разговор вообще не вмешивался, так как у него разболелась голова. А спустя какое-то время и вовсе уехал на квартиру своих родственников или знакомых поскольку снимать практически было уже нечего.
Пришедший вечером с работы Сережа Соколов – сын Е.М. Раменской от первого брака – как-то разрядил напряженную обстановку. Он вспомнил несколько эпизодов из своего детства непосредственно связанных с «дядей Аркадием», так он называл Северного.
Однажды, - рассказывал Сергей, - дядя Аркадий послал меня в ближайший магазин за водкой. Я говорю, мне ведь не дадут, я ещё маленький. А он отвечает, скажи, мол, продавщице, что это для Аркадия Северного и она отпустит. Я сделал всё как он велел, но продавщица водки так и не дала, потому что не знала кто такой – Аркадий Северный. Пришлось самому дяде Аркадию в магазин идти.
Ещё Сергей поведал историю о том, как на одном из очередных концертов он предложил Аркадию Дмитриевичу спеть песню на собственные стихи, которые Сергей сочинил в пионерском лагере.
-Дядя Аркадий, - вспоминал Соколов, - прочитал стихотворение и вернул его обратно мне. Естественно, что петь его он не стал.
Полночи мы провели на кухне и пили пиво, а Волокитин пел нам песни. Соколов слушал его с интересом и тоже отметил некоторое сходство с голосом Северного. Волокитину это польстило и он вошёл в раж: распелся, стал тянуть, как оперный певец, в голосе появились оттенки добродушия и теплоты. Но поскольку время уже было позднее концерт пришлось скоропалительно завершить и отправляться на покой. Но неутомимый Волокитин уходить на покой не собирался, он привык бодрствовать ночью и отсыпаться днём, посему им было принято единственно правильное решение - не спать. Занятие он себе нашёл - переписывал кассету МК 60 «СВЕМА» на свой импортный носитель. На советской кассете МК 60 сохранилась первая копия с оригинала записи Северного, датированная началом или серединой марта 1980 года, незадолго до смерти певца. От старости она вся рассохлась и стала сильно скрипеть, издавая неприятный, пронзительный свист. И почти весь остаток ночи Александр провёл с ватным тампоном в руке, чтобы время от времени смачивать головку японского двухкассетника, который, кстати, был куплен Володей Раменским у Маклакова. Саша останавливал запись, вытаскивал кассету из лентоприёмника, протирал головку и начинал процесс сызнова. Сквозь дрёму я слышал, как он прогоняет раз за разом один и тот же кусок ленты, пытаясь устранить свист.
Вконец измученный Соколов, чтобы не обидеть гостя, держался до последнего, но как только Волокитин закончил свою волокиту с кассетой он деликатно, с нами распрощался и отправился спать, а сам футляр кассеты с оригиналом подписи Раменского, подарил Волокитину.
«Ты коллекционер и она тебе нужна больше», - сказал на он на последок и удалился в свою комнату. Вскоре и мы легли спать, но не ненадолго – за окнами уже брезжил маленький рассветик. Начинался новый день…
Можно бесконечно долго описывать все события произошедшие в Ленинграде в те незапамятные времена, однако цель моего повествования иная – показать Александра Волокитина, как живого, яркого человека, наполненного энергией, жизнелюбием, творческими идеями, которые он по мере возможности воплощает в жизнь. Поездка в Ленинград - это всего лишь маленький пример того о чем я сказал выше.
Из всех наших дальнейших встреч и общений с Александром Владимировичем я, всякий раз, выявлял для себя что-то новое в характере этого человека. Скажу больше, я искренне завидовал и завидую его упорству и несгибаемому трудолюбию. Ведь Саша постоянно находится в поиске новых творческих форм отточенности и совершенства своего исполнительского мастерства. Те, кто слышал песни, исполненные и записанные в середине 90-х годов могут с полной уверенностью подтвердить мои слова. Александр растёт, а вместе с ним растёт и расширяется тематический диапазон его песен. От русских народных, блатных-хороводных до серьёзнейших Алёши Дмитриевича «Куда попали вы в Галиф, али в Афины».
Немаловажным фактором в творчестве Волокитина является то, как бережно и трепетно он относится к стихам оригинала. Ведь ни одной строки не было им переделано в вышеупомянутой песне. Всё, как спел полуграмотный «цыганский барон» на записи Волокитин с точностью до слова расшифровал и исполнил сам. Но тут надо уточнить одну деталь, что в свои «Галиф, али Афины» он привнёс живость, одухотворенность, веру в себя и людей. Под это «Эмигрантское танго» уже не хочется грустить за бокалом вина, проливая горькую слезу печали и усталости от не сложившейся судьбы. Наоборот, хочется вскочить, сбросить с томного чела завесу сладкой скорби и вместе с певцом печатать твердый шаг на широком и светлом плацу жизни. Залихватский бой его гитары подобен зову армейского горниста, призывающего к сосредоточению, напряжению и наращиванию эмоциональности.
Вот такой он Алекс Волокитин!
Слушайте его песни и вникайте в глубину и суть его великого творчества.
14 апреля 2002 года Яков Браславский.
Примечание: администрация сайта выражает благодарность Александру Волокитину за предоставленные материалы.
Áudentés fortúna juvát.
|
| |
| |
| VOLOKITIN | Дата: Понедельник, 04.06.2012, 15:35 | Сообщение # 2 |
 Урядник
Группа: Исполнители
Сообщений: 42
Статус: Offline
| Немного неправильно Яша цитирует песню "Эмигрантское танго". Правильно так: "Куда попали вы в Галлиполи, Афины?..."
Портовый городок Галлиполи, расположен на европейском берегу Дарданелльского пролива - эмигрантский приют белой армии, белых генералов.
|
| |
| |
| VOLOKITIN | Дата: Понедельник, 04.06.2012, 15:35 | Сообщение # 3 |
|
Урядник
Группа: Исполнители
Сообщений: 42
Статус: Offline
| Немного неправильно Яша цитирует песню "Эмигрантское танго". Правильно так: "Куда попали вы в Галлиполи, Афины?..."
Портовый городок Галлиполи, расположен на европейском берегу Дарданелльского пролива - эмигрантский приют белой армии, белых генералов.
|
| |
| |
| Чepноморец | Дата: Понедельник, 04.06.2012, 21:23 | Сообщение # 4 |
 Гетман
Группа: Администраторы
Сообщений: 407
Статус: Offline
| VOLOKITIN, Александр, у меня в тему возник вопрос, какое место в Вашем творчестве занимает тема белой эмиграции, белой гвардии? Каких исполнителей, какие произведения данной тематики Вы считаете наиболее знаковыми в жанре?
И ещё такой вопрос, как Вы считаете, почему песни данной тематики тесно граничат, а чаще всего и отождествляются, причисляются к жанровой песне? Ведь формально - тема белой эмиграции, белой гвардии довольно далека от блатной песни.
ВНИМАНИЕ!
По техническим причинам профиль данного пользователя не активен. Если у Вас будет необходимость обратиться к пользователю Черноморец в ЛС - пишите на этот профиль http://blat-prospect.ucoz.ru/index/8-133
|
| |
| |
| Консул | Дата: Понедельник, 04.06.2012, 23:50 | Сообщение # 5 |
 Гетман
Группа: Администраторы
Сообщений: 2801
Статус: Offline
| Quote (Черноморец) И ещё такой вопрос, как Вы считаете, почему песни данной тематики тесно граничат, а чаще всего и отождествляются, причисляются к жанровой песне? Ведь формально - тема белой эмиграции, белой гвардии довольно далека от блатной песни.
Присоединяюсь к вопросу. Очень интересно узнать мнение Александра.
|
| |
| |
| VOLOKITIN | Дата: Вторник, 05.06.2012, 11:44 | Сообщение # 6 |
|
Урядник
Группа: Исполнители
Сообщений: 42
Статус: Offline
| Нет, тема белой эмиграции меня особо не трогает. Пел я эти песни крайне мало 3-4 штуки, не больше. Мне кажется это тема Михаила Гулько, он певец ресторанный, салонный, его тембр голоса очень гармонирует с "белогвардейщиной" со скрипочкой и т.д.. Эти песни имеют кабацкий колорит и гармонию, поэтому метко попадают в жанр шансона, как и многие другие лирические баллады, типа "Чужая милая", "Вьюжится от холода ночь", "Тихий вечер". В них ведь нет блатной темы, но это всё равно называют шансоном. Шансон для души - я бы сказал.
|
| |
| |
| Консул | Дата: Вторник, 05.06.2012, 18:08 | Сообщение # 7 |
|
Гетман
Группа: Администраторы
Сообщений: 2801
Статус: Offline
| VOLOKITIN, Александр, а какие именно вещи на тему белой эмиграции Вы исполняли? Я помню одну - Мы шатались на Пасху, а что ещё было?
|
| |
| |
| VOLOKITIN | Дата: Среда, 06.06.2012, 05:49 | Сообщение # 8 |
|
Урядник
Группа: Исполнители
Сообщений: 42
Статус: Offline
| Консул, Память у меня не очень...Сожённые мосты, Господа офицеры, Синее небо России, Поручик Голицын...может ещё что-то. Любитель этой темы был такой у меня - Александр Попов, вот он уговаривал их записать, деньги совал, чтобы для него было объявлено...
|
| |
| |
| Консул | Дата: Среда, 06.06.2012, 17:30 | Сообщение # 9 |
|
Гетман
Группа: Администраторы
Сообщений: 2801
Статус: Offline
| VOLOKITIN, Александр, откровенно говоря, очень хотел бы услышать эти вещи в твоей версии. Кстати, тебе привет из Питера передаёт Валерий фон Эргардт. 
|
| |
| |
| VOLOKITIN | Дата: Среда, 06.06.2012, 19:33 | Сообщение # 10 |
|
Урядник
Группа: Исполнители
Сообщений: 42
Статус: Offline
| Вот спасибо. Валерию также огромный привет, давненько он ко мне не приезжал, хороший он человек, очень добрый, приветливый и улыбчивый. Мы с ним записали 4 концерта: 3 у меня и один на видео в театре-студии "Хамовники" при уч. К.Беляева и Ю.Миронова.
|
| |
| |
|
